Первый большой процесс по делу о «массовых беспорядках» 6 мая 2012 года в Москве вступил в финальную стадию после семи месяцев заседаний. В среду, 22 января, в Замоскворецком районном суде Москвы начались прения сторон. Перед судом под председательством Натальи Никишиной предстали восемь обвиняемых (еще четверо были амнистированы в конце 2013-го). Для фигурантов «болотного дела» прокуратура запросила от пяти до шести лет колонии общего режима. За ходом процесса следила «Лента.ру».
За час до начала заседания в фойе Замоскворецкого райсуда толпились встревоженные журналисты ― пару дней назад прошел слух, что председательствующая на процессе по «болотному делу» судья Наталья Никишина распорядилась пускать в зал лишь специально аккредитованную прессу. «Кто тут с телеканала LifeNews? Проходите», ― гостеприимно приглашал пристав. Вместе с камерой «первого по срочным новостям» в зал, расположенный на четвертом этаже, поднялись еще несколько операторов.
Пишущей прессе (а в фойе собрались около полусотни журналистов) велели ждать. «Сначала будет доставка [подсудимых], потом запустим адвокатов, дальше родственники зайдут», ― объяснял порядок пристав. «А журналисты когда?» ― спросил корреспондент агентства РАПСИ. «А журналисты наверх поднимутся, если в зале места останутся», ― отрезал пристав. Журналисты бросились звонить пресс-секретарю суда Евгении Пазухиной; ничего внятного им она не сказала.
После часовой давки на входе наверх пробрались четверо журналистов. К часу дня в зал завели подсудимых, разрешили пройти их адвокатам и родственникам; вскоре в дверях появился отец одного из фигурантов Артема Савелова — Виктор. «Мне выпала неприятная обязанность ― определить тех из вас, кто зайдет в зал», ― произнес он, потупившись.
Виктор провел на процесс правозащитницу Людмилу Алексееву, политика Владимира Рыжкова и члена «Комитета 6 Мая» Петра Лютикова (на всех заседаниях он занимается подсчетом публики). Никто из журналистов внутрь не попал: им пришлось возвращаться на исходную позицию ― в фойе, где уже шла трансляция прений. Среди оставшихся снаружи были и амнистированные в декабре фигуранты «болотного» — журналист Леонид Ковязин и левый активист Владимир Акименков.
Сразу после того, как судья Никишина открыла заседание, прокуроры Ольга Стрекалова и Наталья Костюк приступили к зачитыванию многостраничных речей, почти полностью совпадающих с обвинительными заключениями следователей. Согласно фабуле обвинения, в ходе митинга «За честные выборы», проходившего 6 мая 2012 года на Болотной площади в Москве, «имели место установленные следствием массовые беспорядки, в результате которых был подожжен гражданин Яструбинецкий». Во время процесса 75-летнего участника протестной акции Валентина Яструбинецкого, одного из двух «гражданских» пострадавших, чьи показания следователи приобщили к делу, суд в качестве свидетеля вызывать отказался, хотя на этом и настаивала защита.
«Городскому бюджету был нанесен ущерб в размере 28,5 миллиона рублей в виде разломанного асфальтового покрытия, которое демонстранты использовали в качестве орудия нападения на сотрудников полиции», ― продолжали речь прокуроры. Доводы защиты о том, что первоначальный план митинга, согласованный с его организаторами, был неожиданно и без предупреждения изменен городскими властями, в результате чего сквер на Болотной площади полностью перекрыли, Стрекалова и Костюк отмели: «Изменения в плане до сведения устроителей митинга не доводятся, поскольку всегда могут произойти какие-то изменения».
Первым подсудимым, действия которого оценили государственные обвинители, стал 22-летний студент Степан Зимин. По их словам, вина Зимина доказывается словами потерпевшего, бойца ОМОНа Дениса Куватова. По его показаниям, на митинге в него бросил камень мужчина высокого роста, в маске. Впоследствии Куватов узнал этого мужчину в Зимине. В качестве дополнительного доказательства вины были процитированы строчки из изъятого у Зимина при обыске блокнота: «Народный марш назначен на 6 мая. В голове только одни догадки, скорее всего повторение Манежки... Перед глазами — картинки летящих коктейлей, гул сирен и дым от пожаров. Мы шли к этому с 5 декабря, и теперь решающий момент... 6 мая, черный блок, анархисты вперед! No pasarán!.. Тугая маска поглотила лицо, я больше не личность, я часть толпы».
Закончив читать выдержки из дневника Зимина, прокуроры перешли к оценке поведения Сергея Кривова. По версии обвинения, вина подсудимого кандидата физико-математических наук подтверждается наличием видеозаписей, на которых Кривов толкает бойца ОМОНа Александра Алгунова и вырывает у него из рук дубинку. По словам Кривова, он «защищал себя и демонстрантов от побоев». Но, по мнению прокуроров, «побоев на площади никто никому не наносил».
«Можно погромче», ― нервно крикнул адвокат Сергея Кривова Вячеслав Макаров. «Полиции были нанесены повреждения со стороны разных агрессивно настроенных граждан», ― язвительно сказала прокурор Стрекалова.
Оглашение речи гособвинителей продолжалось час. Из него также следовало, что Артем Савелов нанес вред здоровью омоновца Александра Гоголева, дернув того за рукав (видеозапись эпизода в материалах дела отсутствует); Ярослав Белоусов бросил «в полицию неустановленный предмет желтого цвета с соответствующим выражением лица» (какой именно предмет и какое выражение лица имели в виду обвинители, не уточнялось). Денис Луцкевич трижды бросал камни в неустановленных сотрудников полиции и «вырывал из рук шлем у бойца ОМОН Алексея Троерина» ― сам Троерин на первом допросе утверждал, что не помнит точно, кто срывал с него шлем. Андрея Барабанова обвинили не только в том, что он нанес удар ногой по бронежилету омоновца Ивана Круглова, но и в том, что он «нецензурно и грубо выражался». Вина Алексея Полиховича, «выдергивавшего задержанных из рук якобы избивавших митингующих омоновцев», подтверждалась словами бойца ОМОНа Игоря Тарасова ― тот через несколько месяцев после задержания Полиховича вспомнил, что именно Полихович «нанес ему слабый удар по кисти руки». Задержанная по «болотному делу» первой, еще в конце мая 2012-го, анархистка Александра Духанина (за время судебных заседаний вышедшая замуж и сменившая фамилию на Наумову), по мнению Стрекаловой и Костюк, нанесла вред здоровью полицейским Алексею Зелянину и Антону Сутормину. По иронии судьбы вина Александры подтверждается показаниями ее нынешнего однофамильца, бойца ОМОНа Ильи Наумова.
В заключение прокуроры попросили суд признать всех подсудимых виновными, добавив, что «их исправление возможно только в условиях изоляции в колонии общего режима». Александре Наумовой и Сергею Кривову обвинение запросило наказание в виде шести лет лишения свободы, Ярославу Белоусову ― пяти лет, для Степана Зимина, Дениса Луцкевича, Алексея Полиховича, Артема Савелова и Андрея Барабанова гособвинение запросило пять с половиной лет лишения свободы.
«Подсудимые не желают принять участие в прениях?» ― любезно спросила у фигурантов дела судья Наталья Никишина. «Нам нужен перерыв на то, чтобы переварить ту ложь, которую мы услышали», ― ответил ей за всех Алексей Полихович.
«Ни *** себе», ― зло процедил амнистированный Государственной Думой Владимир Акименков, выходя из здания суда.
Следующее заседание состоится в понедельник, 27 января.
